Селигер: алгоритм успеха

Ловля на мормышку с крупным белым бисером напоминает мне, как когда-то я очень успешно ловил в этих местах на мормышку с подсаженной перловкой. Крупный бисер очень на нее похож. Поэтому вечером свежую порцию прикормки варю с перловкой. Ее же и буду использовать в качестве насадки. Несмотря на удаленность от столицы, рыба здесь всегда была требовательна к насадке. И у меня было немало случаев, когда правильная насадка кардинально меняла эффективность ловли. Надеюсь на это и сейчас.

Однако раннее утро решаю посвятить спиннингу. Пора проверить косу недалеко от лагеря. К сожалению, окунь себя почти не проявлял: ни отводной поводок, ни воблеры поклевок не принесли. Пару окуней поймал лишь на легкий джиг. Поэтому с чистым сердцем отправляюсь на озеро. Прикармливаю и сначала пробую ловить без перловки, мелкая густера и подлещик активно теребят опарыша. Изредка попадается красноперка и плотва. Решаю подсадить на мормышку (черный «муравей») одно зернышко перловки. Опускаю мормышку на дно, несколько раз ударяю по нему, и кивок плавно поднимается.

Подсечка, и вот она, «селедочная» плотва на 150 г. Происходит обычная для этих мест вещь — «попадешь» в насадку, и начинается настоящий жор. Плотва, красноперка, густера клюют одна за одной, встречается и мелочь, но в основном идет столь необходимый мне, самый «съедобный» размер,100–150 г. Клюет подлещик до 400 г, этих «безжалостно» отпускаю. В какой-то момент клев резко прекращается. Потом следует характерная поклевка с плавным подъемом кивка, подсекаю, и как будто цепляю нечто неподъемное. Удилище колесом, несколько секунд борьбы и сход. Обидно, нет слов. С некоторой безнадегой продолжаю ловить. Поклевка следует практически сразу. Кивок опять поднимается, но в этот раз тяжесть намного меньше. Темно-желтый подлещик граммов на 800 сдается неожиданно легко. Вот такого можно и взять. Потом клюют только плотва и мелкая густера, но и их поклевки постепенно сходят на нет. Рыбы в садке достаточно.

Поэтому вылезаю на берег, снимаю забродник и отправляюсь в лагерь. Но, не удержавшись, заскакиваю в тростники, ловлю десяток дежурных красноперок, после чего клев стихает и здесь. Ну, теперь точно всё на сегодня. Долго чищу рыбу, потом жарим ее. Получается здоровенная миска или, скорее, тазик, с горкой заполненный необыкновенной вкуснятиной. Оторваться от нее решительно невозможно. Рука так и тянется за очередной, последней рыбкой. Дальнейший отдых так и проходил. Алгоритм успеха был найден, «белую» рыбу на жарёху ловил по мере необходимости. Перловка работала исправно. Вот только видовой состав рыб менялся. В некоторые дни было больше красноперки, в другие — густеры и плотвы… Оставалось неизменным только одно — подлещик клевал всегда. Правда, крупных больше не было. Но должны же они когда-то подрасти?

Точку в тростнике продолжал «кормить». Она стабильно давала до десятка рыбок, после чего клев прекращался. Но буквально перед отъездом ее как будто прорвало, крупной рыбы не было, но мелочь (не больше 300 г) подошла тучей. Этим было грех не воспользоваться, и я вручил удочку старшей дочке и жене. Клев был такой, что они сказали: «Так даже ловить неинтересно». С ними категорически не согласились остальные жители нашего прибрежного лагеря. И за удочкой выстроилась целая очередь из желающих понять, что же это такое: «рыбалка». И глядя на них, я почему-то совсем не жалел о так и непойманных трофейных лещах, линях и язях.